Убийственный маскарад - Страница 27

Цви Нешер сел в предложенное кресло. От кофе отказался. Натаниэль с видимым сожалением тоже отодвинул чашку. Маркин тут же завладел подносом, отнес его в свой угол и с удовольствием принялся за печенье.

– Собственно говоря, я не очень понимаю, чего ожидает Виктория от вашего участия, – сказал Нешер. – Думаю, сейчас следует сосредоточиться на отстаивании того факта, что полиция не располагает прямыми доказательствами ее вины.

– Понятно… – Натаниэль вытащил из ящика стола очередную пачку «Соверена», но не стал распечатывать, задумчиво ею постучал по ребру крышки стола. – Значит, вы хотите добиться оправдания за недостаточностью улик?

– Совершенно верно, – адвокат энергично кивнул. – Думаю, вы со мной согласитесь: это лучший выход из сложившейся ситуации.

– Ну почему же? – Натаниэль чуть рассеянно посмотрел на помощника. – Я совсем не уверен в этом. Соглашаться или не соглашаться… Не знаю, не знаю. Не владею информацией. Вы бы поделились со мной, господин адвокат. Что вам сказали в полиции?

Цви Нешер сосредоточенно нахмурился.

– Ничего определенного.

– Но, по крайней мере, они объяснили вам основания для ареста?

– Да, конечно. Обвинения базируются на показаниях мужа убитой, некоего Николая Ройзмана.

– Протрезвили на свою голову… – проворчал Натаниэль. – Он показал, что его жена в тот вечер должна была встретиться с Викторией?

– Его показания не столь однозначны, – ответил Нешер. – Иначе нам пришлось бы туго. Поскольку алиби на момент убийства госпожи Ройзман у моей подзащитной нет… Впрочем, я вам уже это говорил.

– Но без подробностей, – заметил Розовски.

– Да, верно, – Нешер с сомнением посмотрел на детектива и с еще большим сомнением на притихшего в углу Маркина. – Не знаю, должен ли я вообще посвящать вас в подробности…

– Думаю, должны, – Натаниэль, в конце концов, распечатал сигареты. – Думаю, должны, поскольку я все еще работаю на вашу подзащитную. Следовательно, вся информация, сообщенная вами не выйдет за пределы этой комнаты, – он закурил, некоторое время смотрел сквозь облачко сизого дыма на задумавшегося адвоката.

Нешер, видимо, принял решение.

– Хорошо, – сказал он. – Собственно, в отсутствии алиби как раз ничего особенного нет – Виктория заявила, что после обеда у нее разболелась голова, она приняла снотворное и проспала почти до полуночи. Потом, как она утверждает, около двух часов сидела в саду, читала. Поскольку живет она в настоящий момент одна, то и подтвердить ее слова некому.

– Частично их могу подтвердить я, – сообщил Натаниэль. – Когда я уходил от нее – если не ошибаюсь, в четверть третьего, – она действительно жаловалась на головную боль и говорила о том, что собирается принять лекарство и лечь спать.

– Но спящей вы ее не видели, – заметил адвокат.

– Разумеется, нет. Но и полиция не видела ее в это время бодрствующей на месте преступления, – резонно ответил Натаниэль.

– Конечно, конечно, но…

– Перейдем к показаниям господина Ройзмана, – предложил Натаниэль, довольно бесцеремонно перебивая адвоката. И это, похоже, не понравилось господину Нешеру. Во всяком случае, лицо его сразу же приобрело недовольное выражение. Правда, всего на секунду или две.

Раскрыв папку, которую до того держал на коленях, он сказал:

– Здесь зафиксированы его показания. Я попросил копию и получил ее, – адвокат протянул детективу два листка распечатки, скрепленные в левом углу. Розовски быстро пробежал глазами показания свежеиспеченного вдовца, хмыкнул.

Маркин, вытянув шею, пытался рассмотреть текст. Натаниэль коротко глянул на помощника и сказал:

– Из этого следует, что Дина Ройзман неожиданно устроила мужу истерику… Видимо, после посещения виллы… Так. После чего призналась в том, что все эти годы, вплоть до злополучного торжества в Кфар-Шауль она была любовницей Аркадия Смирнова. Это повергло Николая в глубокое уныние, выразившееся в употреблении большого количества спиртного. В ходе означенного употребления, он слышал, как жена собралась и кому-то позвонила. Кому точно, он не знает. Но ему показалось, что Дина назвала имя Виктории Смирновой. С уверенностью может утверждать только, что она назначила встречу в центре города, в кафе «Апропо». О цели встречи ничего не было сказано. Смутно помнит, что кто-то к нему вечером приходил… – Натаниэль покачал головой. – Хорошо хоть смутно, но, все-таки, помнит… Это я к нему приходил вчера вечером, – объяснил Розовски Маркину. – Могу подтвердить: он был в полной отключке. Накачался «Голдом» под самую завязку.

Маркин сочувственно покивал, потом осторожно спросил:

– А кто он такой?

– Ройзман? – Натаниэль вздохнул. – Господин из России, который очень не любит частных детективов… Не вижу здесь ничего, что обосновывало подозрения против Виктории, – сказал Натаниэль адвокату, возвращая листки. – Если, разумеется, они все точно зафиксировали. Он ведь не утверждает, что жена назначила встречу именно Виктории. Может, да, а может, нет. Что по этому поводу говорит госпожа Смирнова?

– Я уже объяснял: она спала. С трех часов дня и до самого утра. Сейчас ей кажется, что какой-то телефонный звонок она сквозь сон слышала. Но и только, – ответил адвокат.

Натаниэль снова взял запись протокола, которую адвокат не успел спрятать в папку.

– На допросе присутствовал переводчик? Ага, вижу… – Натаниэль посмотрел на подпись переводчика, спросил: – Значит, Николай Ройзман, уроженец Москвы, репатриировался с женой в июле 1998 года… – Розовски вспомнил фотографию с подписью в квартире Ройзманов. – Так. Работает ночным сторожем на автостоянке. Это мы уже знаем. Название не указано. Понятно. А что насчет кафе, в которое отправилась Дина Ройзман? Полиция проверяла?